Женщины-дизайнеры, которые изменили модную индустрию - «Уличный стиль»

От Рей Кавакубо до Фиби Файло — в этом материале Vogue рассказывает о женщинах, которые формировали новую моду. 

Эволюция женской моды в 20-м веке — это в значительной степени история освобождения — сначала от корсетов, затем от юбок и, наконец, от маленьких туфель на шпильках. Единственное, от чего изо всех сил пытались избавиться большую часть века, была навязчивая красота. И помогла справиться с этой задачей Миучча Прада шагнув в новую эру моды в лоферах на массивном каблуке. Ее коллекция сезона весна-лето 1996 была праздником всего того, что когда-то считалось уродливым: от принтов, похожих на обивку дивана, до кислотных цветов и обуви с квадратным носком. Веселая коллекция «уродливых принтов» Prada, как ее стали называть, изменила облик конца 90-х. Везде, где проходила достойная выставка, раздача автографов с шампанским или показ инди-фильмов, была армия одетых в Prada женщин в толстых очках, в узорчатых нарядах и в тяжелой обуви. С тех пор Прада нашла еще сотни способов сделать то, что традиционно считается необычно привлекательным. 

Привлекательность Донателлы Версаче — чья слава выходит за рамки модного мира — заключается в ее многогранности, яркости и остроумности. Для поколения Z, для которого 1990-е — это страна грез, Донателла и вовсе стала иконой. Она — интернационалистка, что ни в коем случае не норма в итальянской культуре моды. Как давний сторонник прав геев, активизма в отношении СПИДа, сестринства и разнообразия, она никогда не колебалась в нормализации, более того, в восхвалении равенства в своей работе. Между тем, она знаменитый пропагандист молодости и веселья. За эти годы она заполнила свои студии талантливыми выпускниками и новичками. Кристофер Кейн, Джонатан Андерсон, Майкл Халперн и многие другие работали в мастерских Дома под ее руководством.

Когда в июле 2016 года Мария Грация Кьюри была назначена креативным директором Christian Dior, став первой женщиной, возглавившей легендарный Дом, она вписала свое имя в историю моды навсегда. Но до этого ее работы можно было встретить в гардеробах по всему миру. Она была частью команды дизайнеров аксессуаров Fendi, когда родился «багет». А с Пьерпаоло Пиччоли для Valentino она помогла популяризировать скромную моду. Ее дебют для Dior состоял из футболок с надписями, в которых до #MeToo смело говорилось, что «мы все должны быть феминистками», — буквальная отсылка к творчеству Чимаманды Нгози Адичи и дань моде еще одной пионерке женского дизайна Кэтрин Хэмнетт. На свет появилась новая женщина Dior: крепкая, но хрупкая, с боевым духом и романтическим настроем. 

Революционер Рей Кавакубо, ворвавшаяся на модную сцену полвека назад, была одержима изменением общепринятых представлений о привлекательности, утверждая: «Чтобы что-то было красивым, оно не обязательно должно быть красивым… Comme des Garçons — это подарок для себя, а не что-то, что могло бы привлечь внимание противоположного пола». Пресса окрестила ее клиентов, закутанных в объемные деконструированные фасоны Comme des Garçons, «воронами». Но они знали, что в этих необычных нарядах таится настоящая свобода. Кавакубо стирала границы между мужскими и женскими образами; она сплющивала платья так, как будто бы они предназначались для бумажных кукол. В конце концов, она добавила яркие цвета и даже принты, но независимо от того одежда сохранила свою странную соблазнительную строгость.

Вопрос: кто вообще использует французский шов — технику, которая в последний раз использовалась, когда модели устраивали показы на подиумах с пронумерованными карточками в руках, для создания простой футболки? Сестры Олсен, вот кто. Неважно, что только вы и они знали, что это было сделано именно так. Собственно, в этом и был весь смысл, и, по сути, в этом непреодолимая привлекательность того, что делают Эшли и Мэри-Кейт: берут одежду относительно обыденного происхождения — свитер с круглым вырезом, куртку, халат с поясом, аккуратно скроенные брюки — и создают их способами, столь же роскошными, сколь и минималистичными. Задолго до того, как мы заговорили о ценности, долговечности, о сохранении ресурсов, и отказе от быстрой моды, Олсены уже культивировали эти ценности. 

Сара Бертон вышла на первый план при самых печальных обстоятельствах: смерть Ли Маккуина в феврале 2010 года привела к тому, что два месяца спустя ее назначили креативным директором Alexander McQueen, который он основал в 1992 году. Бертон присоединился к Александр Маккуин в 1996 году сначала в качестве стажера, затем в качестве его личного помощника, а в 2000 году возглавила отдел женской одежды. С тех пор Бертон была не только прилежным хранителем пламени Маккуина, но и заставила его гореть ярче. В ее руках ДНК Alexander McQueen был перепрограммирован с помощью технической точности и творческой игривости, чтобы оживить гипер-женское и духовное чувство британского наследия. 

Когда Стелла Маккартни представила свою коллекцию без меха и кожи в 2001 году, она столкнулась со множеством скептицизма: как может дизайнер построить бизнес без роскошных кожаных изделий? Ее теперь уже знаковая сумка Falabella доказала, как это сделать. Сейчас Маккартни вдохновляет целое поколение женщин задуматься о влиянии того, что они покупают, на окружающую среду. Маккартни намного опередила нынешнее движение за устойчивое развитие, когда она предположила, что мода не должна ограничиваться только тем, как мы выглядим; она должна быть о том, как наш выбор соотносится с планетой и людьми вокруг нас.

Представив свои первые несколько сезонов через интимные встречи с редакторами и покупателями, на которых она продемонстрировала себя одновременно скромной, забавной и решительной, Виктория Бекхэм быстро развеяла любой внутриотраслевой цинизм. С самого начала она сказала, что хочет учиться на работе, и ее коллекции это отражали. Застежка-молния ее первого костюма со временем превратилась в утонченное выражение продуманной жизни, которую она ведет, и которая находит отражение в желаниях ее покупателя. Преследуя свои амбиции тяжелым трудом, она достигла цели.

В сегодняшнюю эру комфорта справедливо предположить, что большинство дизайнеров хотели бы, чтобы они были теми, кто придумал концепцию «Семь простых вещей», впервые предложенную Донной Каран. Представленная в 1985 году капсула базовых вещей — боди, юбка с запахом, куртка, простое платье, белая рубашка, кашемировый свитер и кожаная куртка — была гениально простой. Во-первых, это была настоящая «нарядная одежда» для женщин, которым нужно было выглядеть элегантно с утра до ночи, не требовалось менять одежду (просто добавь или убавь часть, если это необходимо). «Семь простых вещей» были также знойной, изящной манерой Каран ответить на квадратные костюмы, которые она видела у женщин, которые пытались выглядеть «профессионально». 

В континууме моды Жиль Зандер находится между Джорджио Армани, который произвел революцию в мужской одежде, и Фиби Файло, чье возвращение к минимализму в 2010-х годах было полностью воспринято новым поколением работающих женщин. У Жиль Зандер тоже был культ, а 1990-е были ее расцветом. В дизайне Зандер не было абсолютно ничего неряшливого, в нем строгость кроя уравновешивалась почти чувственной одержимостью роскошными материалами. 

Свидетельством непреходящего влияния Фиби Файло является тот факт, что прошло несколько лет с тех пор, как она ушла из Céline, и индустрия не перестает говорить о ней. То же самое произошло, когда она покинула Chloé. Спишите этот феноменальный глобальный успех на счет ее интуитивного и чуткого подхода. Как и многие другие великие женщины в этом списке, Файло создает дизайн для себя. Для Chloé это означало сексуальную непринужденную легкость клеш, викторианских курток, тонких кофточок, шелковых плиссированных платьев. Несколько лет спустя она появилась в Céline, предложив художественно-интеллектуальную разновидность минимализма. 

Одна из двух женщин-дизайнеров, которые входили в Антверпенскую шестерку — группу выпускников Королевской академии изящных искусств в Антверпене, которая потрясла модную систему своим альтернативным, деконструктивистским видением в конце 80-х. Демейлемейстер работала почти исключительно в черно-белом цвете. Строгость ее палитры уравновешивалась легкостью ее «расстегнутой» драпировки, которую она часто сочетала с костюмами в стиле милитари. В то время как деконструкции Демелемейстер читаются как бельгийские, ее готическая чувствительность была связана через ее музу Патти Смит с панк-сценой Нью-Йорка конца 1970-х. Ее нонконформистский подход никогда не колебался и неизменно сопротивлялся тенденциям. 

С тех пор, как она приехала в Лондон в конце 1960-х, Вивьен Вествуд запечатлела множество способов, которыми женщина выражает себя через одежду, и ее мода часто была такой же удивительной, как и она сама. Вествуд, возможно, потратила почти полвека, обеспечивая поколения женщин той одеждой, которая заставляла их чувствовать себя шикарными, но непокорными, но она никогда не теряла своего озорного очарования. 

Немногие дизайнеры так тесно связаны с одним предметом одежды, как Диана фон Фюрстенберг с платьем на запах. Сейчас оно является основным предметом гардероба каждой женщины, а она впервые представила его в 1974 году. Когда фон Фюрстенберг впервые представила платье на запах, женщины  были очарованы его облегающей легкостью и яркими принтами. К 1976 году фон Фюрстенберг продавала 25000 штук в неделю. В 2006 году она была назначена президентом Совета дизайнеров моды Америки и занимала эту должность до того, как передала эстафету Тому Форду. К тому моменту каждый юный поклонник моды хотел одежду от DVF — независимо от того, были ли они знакомы с ее историей платья на запах или нет. 

По материалам vogue.com